"Мы брали активы не самого худшего качества"

НБЖ: Андрей Георгиевич, именно ваш департамент, по сути, выполняет обязанности «плохого» банка. Сложно ли управлять «плохими» активами и насколько они на самом деле плохи?

А. ДЕРЯБИН: Да, можно сказать, что мы выполняем функции банка токсичных активов. При работе с «плохими» активами мы широко используем аутсорсинг, т.е. передаем эту работу выбранным на конкурсной основе, аккредитованным при АСВ организациям.

Сегодня активно идет работа по взысканию в судебном порядке задолженностей по многоотраслевому кредитному портфелю Нижегородпромстройбанка, который мы приобрели в ходе его санации в конце 2008 года. В портфеле сельскохозяйственной направленности порядка 900 кредитов общей стоимостью 5,3 млрд рублей. Также там есть кредиты предприятиям торговли, строительства, легкой промышленности, металлургии и др. Банк выдавал большое количество кредитов частным предпринимателям, структурам, связанным с автопромом. Среди должников банка оказались как покупатели, так и поставщики продукции ГАЗ.

Все они по-разному пережили кризис: кто-то смог погасить задолженность, кому-то мы пошли на уступки и реструктурировали долг, кому-то предоставили льготный период по уплате процентов. Большая часть должников старается платить по графику. С неплательщиками работает одна из аккредитованных при АСВ юридических компаний, которая находится в Нижегородской области. Она осуществляет принудительное взыскание долга в судебном порядке.

НБЖ: Как вы считаете, сколько лет должно быть отведено такой структуре, как «плохой» банк, чтобы был эффект от проделанной работы? В какой срок «плохие» активы могут вырасти в цене, с тем чтобы их можно было выгодно продать?

А. ДЕРЯБИН: В названии закона, принятого 27 октября 2008 года и на основании которого мы сейчас осуществляем оздоровление кредитных организаций, четко указан срок его действия - до 31 декабря 2011 года. Но уже сейчас можно констатировать, что в такие сроки пройти все этапы оздоровления не удастся. По нашему мнению, агентство должно быть наделено полномочиями по финансовому оздоровлению банков на постоянной основе. Мировой опыт показывает, что с учетом цикличности экономики эти функции бывают востребованы раз в пять-семь лет. Так же у и нас. Вспомните, когда были проблемы в банковской системе до 2008 года? В 2004 году. Очевидно, что такой «огнетушитель», которым всегда можно предотвратить пожар, нужен. Нам просто повезло, что в кризис 2008 года был так оперативно принят закон «О дополнительных мерах для укрепления стабильности банковской системы в период до 31 декабря 2011 года». 27 октября его приняли, а уже на следующий день мы занялись банком «ВЕФК» - теперь он называется «Петровский». У банка на тот момент уже начали ночами дежурить вкладчики, повеяло паникой. Да вкладчики - это еще полбеды. Основной акционер нас с порога огорошил: «Нам пенсии 3 ноября надо платить, а денег нет». Если бы в тот момент пенсионерам сказали: «Подождите, заберете свои пенсии в конце месяца в Сбербанке», - они бы побежали забирать деньги из всех банков.

НБЖ: Именно оттуда вам достались самые неликвидные активы?

А. ДЕРЯБИН: Ситуация действительно непростая, она даже имеет криминальную окраску. Когда мы заходили в «Петровский» с целью его санации, основной акционер демонстрировал нам множество разнообразных проектов, имеющих отношение как к нефтяной отрасли, так и к девелоперскому бизнесу. Якобы в залоге у банка было оформлено большое количество недвижимости. Но когда мы начали обращаться к этим компаниям за погашением задолженности, выяснилось, что они аффилированы с бывшим руководством банка, и ни одна из них в итоге не выплатила ни копейки долга. Более того, начались сделки по выводу активов. В настоящее время мы с должников «Петровского» взыскиваем средства в судебном порядке. И если такие решения уже получены, обращаемся в суд с заявлениями о признании этих должников банкротами, чтобы иметь возможность оспорить сделки по выводу активов.

НБЖ: Кто-то еще из санируемых банков отдал вам долги фирм-«помоек»?

А. ДЕРЯБИН: Больше никто. Да и в «Петровском» нас изначально уверяли, что это не фирмы-«помойки», а «технические» компании, созданные для того, чтобы провести Банк России с его нормативом Н6. Мол, мы вынуждены были кредитовать свои проекты через эти «технические» компании. Но на самом деле выяснилось, что деньги с их счетов выводились дальше. И на какие проекты они в итоге потрачены, неизвестно.

НБЖ: А о каком порядке сумм идет речь?

А. ДЕРЯБИН: Около 50 млрд рублей. Всего АСВ приобрело активов на сумму около 150 млрд рублей. Из них треть - это Банк «Петровский», еще порядка 50 млрд рублей было направлено на приобретение крупного пакета акций компании «Ростелеком» у банка «КИТ Финанс», остальное - всего понемногу.

НБЖ: 150 млрд рублей - это небольшие долги по меркам любого западного «плохого» банка. Тем не менее, когда речь идет о госструктурах, всегда возникает подозрение в непрозрачности. Надеюсь, прибыль от вас не требуют и каждую сделку не контролируют?

А. ДЕРЯБИН: Нас постоянно контролируют. Сейчас, например, в агентстве работают инспекторы Счетной палаты, которой к тому же мы представляем ежемесячные отчеты. Помимо этого мы ежеквартально информируем правительство и совет директоров о том, как идет процесс финансового оздоровления, как мы расходуем денежные средства из имущественного взноса РФ.

Что же касается системы принятия решения о финансовом оздоровлении того или иного банка, то она связана с Банком России. Он обращается к нам с предложением принять участие в оздоровлении какой-либо кредитной организации, мы оцениваем возможности оздоровления. Затем решение принимает наше правление, Комитет банковского надзора и совет директоров Банка России. На уровне отдельной сделки мы обладаем самостоятельностью в принятии решений. Во всем мире есть понимание, что работа по финансовому оздоровлению не может быть прибыльной. Хотя, конечно, займы кредитным организациям мы выдаем под процент, пусть и минимальный. В балансе у нас отражается прибыль. Но о том, чтобы прибыль была источником пополнения бюджета, речи не идет. Наша задача - эффективно выполнять функции по финансовому оздоровлению банковской системы.

НБЖ: Вы ждете новых банков на санацию?

А. ДЕРЯБИН: Скажем так: крупных банков, которые, попав в затруднительное положение, могли бы вызвать потрясения всей финансовой системы, мы сейчас, конечно, не видим.

НБЖ: Как управляете доставшейся недвижимостью? Расскажите, сколько стоят такие активы, растут ли в цене?

А. ДЕРЯБИН: Поскольку для нас это непрофильный вид деятельности, мы провели конкурс среди аккредитованных у нас компаний в номинации «Работа с активами», который выиграла компания IDT. Но говорить о результатах рано: работать компания начала с апреля текущего года.

А основные объекты недвижимости и вовсе приобретены в июне-июле, они перешли к нам из банка «Союз», который находится на санации. Но надо сказать, забираем недвижимость мы всегда с неохотой. До последнего момента уговариваем должника найти инвестора и перепродать. Нам выгоднее, чтобы кредит погасили деньгами.

НБЖ: В ближайшее время расчистить баланс от недвижимости не удастся?

А. ДЕРЯБИН: Несмотря на упавшие в десятки раз цены и достаточно гибкую ценовую политику с нашей стороны, покупателей немного. Сделки по покупке недвижимости носят разовый характер, и подготовка к ним идет по два-три месяца.

У нас небольшое количество объектов недвижимости, хотя по стоимости они, конечно, выглядят солидно. Объекты не худшего качества, но для нас они проблемные.

В офисных зданиях есть арендаторы, что создает хоть какой-то денежный поток. Основная статья затрат - налоги: на имущество, на землю. Земельные участки не требуют больших вложений, главное - не допускать их самозахвата, охранять границы, проводить противопожарные мероприятия, но это относительно недорого.