Вправе ли мы решать возникшие проблемы за других людей, даже если нам кажется, что действуем во благо? Вопрос спорный, и однозначного ответа найти, вероятно, невозможно. Беря ответственность за судьбу ребенка, мы принимаем решения в ситуациях, которые угрожают его жизни и здоровью. И будущему. Но до вполне определенного возраста. Разве правильно мы поступаем, склоняя наше чадо учиться на доктора или поступать в экономический, считая блажью его увлечение пением или рисованием? И не боимся, что сломаем жизнь взрослеющему человеку. И того, что появится еще один равнодушный врач или бездарный экономист, не боимся тоже. Как же найти в себе силы переступить через свои нереализованные амбиции и научиться слушать и понимать близких людей? Научиться советовать, а не приказывать, руководить, а не командовать?
Вера в свою непогрешимость ограничивает наш круг общения, отдаляет от нас близких людей, портит отношения с родственниками. Уверенность в себе необходима, а вера в непогрешимость своих поступков, высказываний, аргументов весьма спорна. Человек проживает, как правило, долгую жизнь, и в ней всякое случается. С чем мы придем к последнему рубежу, определяет каждый наш день, каждое действие и каждое сказанное слово. Наши добрые дела отразятся на траурных лентах, и каждая траурная корзина будет пронизана щемящей благодарностью и горьким сожалением утраты. Смерть нивелирует, сглаживает спорные моменты. Перед ней отступают непримиримые разногласия. Мы просим прощения и прощаем. Так принято издавна, так нас воспитывают традиции.
В течение жизни мы бываем вынуждены навязывать другим людям свое мнение, свои решения. А вот интересно, задумываемся ли мы, не гордыня ли это? Мы равняем мироощущение других людей по своему опыту. Мы примеряем к ним обстоятельства, идентичные нашим. Почему-то нам кажется, что другой человек страдает и радуется так же, как и мы. И мы принимаем свои чувства за эталон, меряя по нему эмоции других людей. Но кто дал нам такое право? Кто позволил воображать себя божествами, способными диктовать свои правила? Нет одинаковых страданий: одни молча стоят над могилой близкого человека, другие рыдают в голос, поправляя похоронный венок на свежем холмике. Чье страдание горше? Разве можно измерить, да и надо ли? У всех ведь разная шкала переживаний и свои силы, чтобы их преодолеть. Даже синяки заживают у всех по-разному, а что говорить о душе? Поэтому мы должны уважать чувства тех, кто рядом, а не сличать их со своими, вызывая недоумение, а порой и раздражение. Этому несложно научиться…