Каким должен быть выход из кризиса российской пенсионной системы, в какой мере нашей стране стоит брать пример в ее реформе с других государств? На эту тему в понедельник высказался в том числе бывший глава Минфина Алексей Кудрин. Как выяснила газета ВЗГЛЯД, России подходит далеко не каждый иностранный пример даже успешной пенсионной реформы.
Кудрин против Минтруда
В России активно продолжаются споры о том, как необходимо реформировать отечественную пенсионную систему, которая находится в явном кризисе. И вот в понедельник дискуссию подогрел Алексей Кудрин. Он заявил, что предложение Минтруда с 2015 года предоставить россиянам право выбирать, как будут формироваться их пенсии, ведет к уничтожению накопительной составляющей, передает ПРАЙМ.
Напомним, основой пенсии в России являются обязательные страховые взносы работодателей в Пенсионный фонд. Сейчас они составляют 22% от годового заработка работника в пределах 512 тыс. рублей. Средства страховых взносов работодателей распределяются между двумя частями будущей пенсии: страховой и накопительной. Страховая часть фиксирована. Накопительная часть делится на две категории: обязательная и добровольная. Первая формируется за счет взносов работодателей в Пенсионный фонд в размере 6% от фонда оплаты труда гражданина. Добровольная – за счет собственных добровольных страховых взносов и средств государственного софинансирования.
Ранее Минтруд подготовил проект стратегии развития пенсионной системы России до 2030 года, в котором предлагает осуществить так называемый «страховой маневр»: сократить 6% тарифа накопительной составляющей и перераспределить на солидарную в размере 2% или 4%. Впоследствии предполагается, что с 2015 года россиянам предоставят право выбирать: либо формировать накопления по существующей схеме, когда 6% страхового тарифа направляется на накопительную часть пенсии, либо отказаться от этого и весь тариф 22% направить на страховую часть. При этом граждане, решившие накапливать пенсию, должны будут вносить самостоятельно 2% от зарплаты в накопительную составляющую.
Кудрин считает, что граждане России в основном попросту не знают, что лучше, более того, не знают обстоятельств и условий формирования своей пенсии. Кроме того, он пояснил, что чисто психологически очень тяжело решиться в пользу отчисления 2% из своей текущей зарплаты на накопительную часть.
Кудрин выступает в защиту действующей пенсионной системы, добавляя только, что необходимо постепенно повышать пенсионный возраст по примеру Украины. Напомним, президент России Владимир Путин не раз говорил, что выступает против такого предложения. Кудрин считает, что, несмотря на свои недостатки и проблемы, наша система включает принципы современных пенсионных систем Европы и соответствует рекомендациям международных организаций.
Однако еще в июне председатель Европейского совета Херман ван Ромпей настоятельно рекомендовал государствам, входящим в Евросоюз, заняться реформированием пенсионных систем на их территории. Катализатором пересмотра пенсионных систем послужил финансовый кризис 2008 года, который привел к тому, что в 19 странах Евросоюза объем обязательств государства по финансированию пенсионных фондов примерно в пять раз превысил их совокупный долг (по подсчетам европейского Центробанка). К примеру, на 2009 год обязательства Германии перед пенсионерами составили 7,6 трлн евро, Франции – 6,7 трлн. При этом, по данным ООН, сегодня в Европе более 20% населения старше 60 лет, а к 2050 году почти 35% европейцев будет за 60.
Западная Европа
Так стоит ли нам ориентироваться на Европу, если там далеко не все гладко? По словам заведующего лабораторией бюджетного федерализма Института экономической политики Е. Т. Гайдара Владимира Назарова, нужно смотреть в корень. В Западной Европе исторически сложились в основном распределительные пенсионные системы, накопительная часть является добровольной. Только 13 стран из числа ОЭСР ввели обязательную накопительную компоненту. Пионером распределительной пенсионной системы была Германия, где эта система появилась в конце XIX века.
Как сообщил Назаров газете ВЗГЛЯД, Европа была бы рада переключиться на накопительную систему, но переход к ней осуществляется тяжело именно в силу исторически сложившихся обстоятельств. Например, непонятно, как решить проблему двойного платежа, когда одно поколение вынуждено платить дважды – за действующих пенсионеров и за себя в будущем. «Переход к накопительной системе в большинстве стран осуществляется очень медленно. В основном в рамках добровольных, профессиональных систем. Страны находятся в рамках зрелых распределительных систем и вынуждены менять только их параметры. Речь идет, прежде всего, о пенсионном возрасте. Постепенно возможности повышения пенсионного возраста исчерпываются: они упираются в потолок – 70 лет. Сейчас обсуждают, можно ли разрешать более ранний выход на пенсию или, наоборот, запрещать, насколько повысить возраст. Плюс у них развита дискуссия, чем занять пожилое население», – отметил Назаров.
По словам главного научного сотрудника Института экономики РАН Людмилы Ржаницыной, средний возраст дожития европейцев – 80–85 лет. «Им очень тяжело обеспечивать такой возраст, он разрушает все пенсионные обязательства. Система не справляется, потому что народ живет долго. Мы живем мало. А нам говорят – нет, давайте с Европы брать пример. Но там другие условия, другая зарплата, другая демография», – сказала она. По ее мнению, в России повышать пенсионный возраст бессмысленно. «У нас Пенсионный фонд делал расчеты – выигрыш от более позднего перехода на пенсию по будущим поколениям ничтожный», – добавила она. Кроме того, по словам Ржаницыной, наша пенсионная система не обеспечивает таких пенсионных прав, как у европейцев. «Германия, Италия, Голландия имеют 60–70-процентный коэффициент замещения заработка. У нас пока 35–36%. А планируем 40%», – резюмировала экономист.
Она, как и Назаров, считает, что система Западной Европы нам не подходит. «Европа очень много берет с работодателей в пенсионные фонды. За 200 лет они выстроили такую систему, что платит и работодатель, и работник. Но для того чтобы работник платил, нужны условия. У нас очень низкая зарплата по сравнению с ними», – рассказала она.
Восточная Европа
Мнения экспертов расходятся в том, как трактовать опыт Восточной Европы, многие страны которой на время кризиса свернули накопительный компонент. «Нам надо ориентироваться на новую Европу: Польша, Прибалтика, Хорватия, Болгария и т. д. Они свернули свою накопительную систему, потому что не получилось экономического эффекта. Социальный эффект получился для группы предпринимателей, которые живут этими фондами», – считает Ржаницына. С ней не согласен Назаров. По его словам, эти страны сворачивают или отказываются от накопительной системы «не потому, что компонента плохая, а потому, что в целом финансы поют романсы».
По мнению Назарова, наша ситуация очень похожа на то, что происходит в Польше. «В Польше накопительная система очень похожа на нашу. Во время кризиса они вынуждены были сделать страховой маневр – как раз то, что нам сейчас предлагает Минтруд. Часть средств они перевели в распределительную систему, часть оставили в накопительной. Уже сейчас они наметили обратный курс: будут восстанавливать страховые взносы в накопительную систему, скорее всего, в полном объеме. Польша – хороший пример, можно смотреть, что делают они, чтобы не допускать ошибок», – считает Назаров.
США
Эксперты сходятся в том, что на США нам ориентироваться не стоит. «В США пошли по пути стимулирования добровольных пенсионных накоплений. Но вряд ли их опыт релевантен нам – наши люди в таком объеме добровольно копить не готовы», – уверен Назаров.
«В США нет обязательной накопительной системы. Там есть государственная обязательная – распределительная и корпоративная. Мы на них равняться не можем – у них другая экономическая идеология, каждый отвечает за себя. Индивидуализация трудовых отношений. Плюс у них другая демографическая обстановка – очень много молодежи. Много занятых, экономика успешна даже в условиях кризиса», – отмечает Ржаницына.
Китай
По словам Назарова, в Китае отсутствует пенсионная система как таковая, которая бы охватывала все население. «Преимущественно она развита в городах. Значительную роль играют государственные предприятия. Для нас эта система не подходит. КНР – молодая страна, перед ними другой вызов: им нужно понять, надо ли им создавать классическую систему, как в Европе, или делать то, что сделал Сингапур, – обязательную накопительную. Или же они смогут переступить стадию социального государства и сразу перейти к добровольным накоплениям и инвестициям», – сказал он.
Другие страны
Есть страны, где развита накопительная система и где не стоит вопрос о том, чтобы ее свернуть. «В Чили не ставят вопрос об отмене накопительной системы. Просто вводятся дополнительные страховочные механизмы, наподобие пособия по бедности. Пенсия, которую люди получают, если они столкнулись с трудностями. Финансовые рынки волатильны, и есть риск, что, когда вы выйдете на пенсию, будет спад и ваши активы будут стоить дешево. Чтобы нивелировать эти риски, развитые страны с обязательной накопительной системой идут двумя путями: первый – стараются внедрить управление активами, ориентированное на жизненный цикл пенсионера, – когда вы молоды, ваши активы вкладываются в волатильные акции, они позволяют на более длинных горизонтах получать высокую доходность. Лет 30 они «живут» в акциях, потом портфель становится все более консервативным. Второй путь – сделать дополнительно государственную страховочную систему», – рассказал Назаров.
Обязательная накопительная система существует в Сингапуре. «Сингапур вложился в создание накопительной системы, средства вкладывались в строительство дорог, жилья, развитие инфраструктуры и т. д. Наши власти часто говорят о том, чтобы повторить сингапурские чудеса. Но там до этого победили коррупцию, и сам Сингапур – большой город. Наша страна большая, и порядка в ней нет. Я бы не хотел, чтобы средства наших пенсионеров вкладывались в дорогу в Сколково, 6 км которой стоят почти 6 млрд рублей и которая рассыпается через полгода», – поделился Назаров.
Что полезного мы можем взять?
По мнению президента фонда «Центр стратегических разработок» Михаила Дмитриева, слова которого приводит ПРАЙМ, ближе всего к российской шведская модель пенсионной системы, когда в формировании пенсии гражданина используется накопительная часть. При этом шведы часто вкладывают ее в негосударственные фонды, доходность которых намного выше инфляции. По мнению Дмитриева, важно добиться изменения отношения населения России к вложениям средств на финансовых рынках как к источникам благосостояния после выхода на пенсию.
По словам Назарова, на шведов мы похожи наличием накопительной компоненты и большим правом выбора, куда инвестировать накопления. «Вначале у них была такая же проблема, как у нас: значительная доля людей были молчунами, но постепенно их доля сокращалась. С них можно брать пример в плане того, как устроен надзор за управляющими компаниями, какие требования к ним предъявляются. У них более рискоориентированный надзор, как и у Норвегии», – отметил он.
По мнению Ржаницыной, из опыта других стран нам нужно взять страховой характер системы. «Страховой характер – это зависимость от вашей зарплаты. Никаких пенсий вне зарплаты. Если вы не работали и у вас нет стажа, получайте государственное пособие по бедности», – считает она. По ее словам, во всех развитых странах пенсии зависят от зарплаты. «Во всей Европе два субъекта отношений, два плательщика: работодатель и работник. Но для этого надо платить приличную зарплату. У нас минимальная – 4661 рубль. Надо повысить зарплату и ввести страховые взносы. Это и есть трудовая пенсия. В ней должны быть нормальные, понятные отношения: заработал – получи», – добавила она.
Накопительный компонент: свернуть или оставить
«Сейчас идет битва за накопительную систему – говорят, наше спасение в ней. Но Минтруд не хочет разговаривать об обязательной накопительной системе, потому что она показала себя неэффективной», – уверена Ржаницына. По ее словам, предполагалось, что свободные деньги, длинные кредиты, которые заберут предприниматели, они вернут в экономику, она будет развиваться как на дрожжах. «Ничего этого нет. Когда Кудрин был министром, надо было ему сделать такие государственные инструменты, чтобы можно было вкладывать», – добавила Ржаницына. Она поддерживает Минтруд: маленькую обязательную накопительную часть, по ее мнению, можно оставить – 2%, а 4% отдать в распределительную. «Пусть агитируют людей добровольно накапливать, показывают, как это хорошо. Но при этом надо какие-то условия создать на рынке», – сказала она.
Что касается добровольной накопительной системы, большинство наших сограждан не обладают достаточными знаниями, чтобы становиться инвесторами, к тому же просто не могут откладывать деньги.
Лишь каждый десятый россиянин в возрасте от 18 до 45 лет имеет представление о современном накоплении своей пенсии – такие данные привел фонд «Общественное мнение», сообщает РИА «Новости». Лишь 27% опрошенных готовы самостоятельно копить на пенсию. Фонд отмечает, что Россия – по-прежнему страна очень бедная: в нашей стране в состоянии откладывать 13% граждан, а 57% хотели бы, но не могут. Как отметила Ржаницына, 57% – это слишком хорошая цифра. «У нас 90% не могут откладывать», – считает она.
Экономист озвучила газете ВЗГЛЯД позицию профсоюзов, мнение которых, по ее словам, недостаточно учитывается. «В чем заключается позиция профсоюзов: государственное пенсионное страхование есть возмещение утраченного заработка. Если вы хотите этот заработок возмещать, вы, прежде всего, должны заработком заняться. Нельзя телегу впереди лошади ставить. Нужно смотреть на проблему с позиции рынка труда, зарплаты. Очень простой выход – поднимите зарплаты, чтобы человек достойно зарабатывал. Нельзя решать пенсионные проблемы вне проблем заработной платы, рынка труда и экономики. Это часть экономики. И демографии», – заключила она.
Комментарии
1