Деятельность, связанная с финансовой арендой, в России всегда находилась под особым вниманием фискальных служб государства и других контролирующих организаций. Тем не менее, у лизинговых компаний остается очень много проблемных вопросов. Большая их часть связана с особенностями налогообложения их работы. И это неудивительно.
С 1994-го и вплоть до 2002 года регулятивная функция государства на рынке финансовой аренды была видна невооруженным глазом: это и Указ Президента РФ от 22 апреля 2004 г. № 1929 «О развитии финансового лизинга в инвестиционной деятельности», и последовавшие за ним более 70 постановлений Правительства, и, наконец, — Федеральный закон от 29 октября 1998 г. № 164-ФЗ «О финансовой аренде (лизинге)» (график. 1).
Новый этап в истории российского лизинга начался в 2002 году, когда вступил в силу обновленный Федеральный закон «О финансовой аренде (лизинге)», нормы которого были приведены в полное соответствие с Налоговым и Гражданским кодексами РФ, а сама лизинговая деятельность перестала быть лицензируемой. С тех пор нормативная база финансовой аренды оставалась практически неизменной до 2006 года. Лизинг в течение четырех лет будто выпал из поля зрения российских законодателей, но не чиновников. По общему мнению лизинговых компаний, сегодня к числу самых насущных проблем можно отнести возмещение НДС, определение выкупной цены, наличие противоречий и недоработок в законодательстве, препятствующих развитию отдельных сегментов рынка (лизинг недвижимого имущества, оперативный лизинг), а также отсутствие регулирования бухгалтерского учета лизинговых операций, отвечающего современным реалиям рынка лизинговых услуг. График 1
Надзор
В настоящее время отечественный лизинг в отличие от страховой и банковской деятельности не имеет специального надзорного государственного органа. Однако, также как кредитные и страховые организации, лизинговые компании регулярно предоставляют отчетность в Министерство по антимонопольной политике и поддержке предпринимательства (МАП) и Федеральную службу по финансовому мониторингу (ФСФМ), что связано с особенностями лизинга. Во-первых, это, в основном, финансовая и инвестиционная деятельность с продолжительными сроками договоров и высокими рисками.
Во-вторых, лизинговые правоотношения могут содержать признаки простой аренды, продажи в рассрочку, доверительных отношений.
И, наконец, это, как уже говорилось ранее, всегда многосторонний договор.
Конечно, такое положение дел способствует возникновению значительного числа вопросов у контролирующих органов. Отношения с МАП РФ и ФСФМ сегодня достаточно формализованы и основаны на пороговой оценке одного, но по каждому ведомству разного, параметра хозяйственной деятельности. Однако арифметика его вычисления усугубляется алгеброй, а то и высшей математикой процедуры отчетности, которая устанавливает жесткие сроки подачи информации, вынуждает вести особые архивы, предоставлять отчетные документы по каждому факту, а не по их совокупности за определенный период времени, который должен исчисляться не одним днем. Как следствие, у лизинговых компаний увеличиваются накладные расходы. А самое главное, — не овладев этой математикой с геометрией, они рискуют заплатить значительные штрафы. Более того, деятельность организаций и вовсе может быть приостановлена. К сожалению, уже имеются примеры из банковской сферы.
Московская лизинговая компания работает на рынке с 1993 года, и лицензию на право осуществления лизинговой деятельности она получила второй в России и первой по Москве. В силу данного факта она ощутила на себе все перипетии развития индустрии финансовой аренды отнюдь не в качестве стороннего наблюдателя.
В начале 2006 года в Налоговом кодексе появилась норма, которая сделала легитимным списание затрат лизингодателя на приобретение имущества путем начисления амортизации в том случае, если объект финансовой аренды учитывается на балансе лизингополучателя. С января того же года лизинговые компании обязали платить налог на имущество, даже если оно учитывается на 03 счете «Доходные вложения в материальные ценности». Таким образом, были исправлены очевидные огрехи и нестыковки законодательной и нормативной базы, и данный факт заслуживает только положительной оценки.
Почему именно эти поправки довольно быстро прошли все инстанции и были приняты без серьезного участия самих лизинговых организаций? Ведь лишь немногие предприятия практикуют учет объекта финансовой аренды на балансе лизингополучателя, более того, в международной практике это вовсе не принято. Дело в том, что данный вариант широко применяется российскими лизинговыми компаниями, которые сдают объекты в финансовую аренду производителям сельскохозяйственной продукции. И если бы соответствующая поправка не была принята вовремя, то одна из крупнейших государственных лизинговых организаций могла бы серьезно пострадать.
…на имущество…
Что касается непосредственно налога на имущество, то многие лизинговые компании в течение 2005 года пользовались буквально с неба свалившейся возможностью не платить его. В данном случае, достойно уважения поведение Минфина, который своим письмом от 30 декабря 2004 г. № 03-06-01-02/26 признал такое положение не противоречащим существующей на тот момент нормативной и законодательной базе, даже при всей очевидности возникновения бюджетных потерь. Ведь закон не обязывал организации отчислять налог на имущество, но и не запрещал им этого делать. И лишь Приказом Минфина от 12 декабря 2005 г. № 147н «О внесении изменений в Положение по бухгалтерскому учету «Учет основных средств» ПБУ 6/01» с 1 января 2006 года эта привилегия была отменена (письмо Минфина от 2 июня 2006 г. № 03-06-01-04/113). Но с другой стороны, неторопливость, с которой была разрешена данная нелепая ситуация, также объяснима: во-первых, налог на имущество — местный, а не федеральный, а во-вторых, доля его в общей сумме обязательных налоговых отчислений очень скромна, особенно в сравнении с НДС или таможенными сборами.
…и НДС
Сегодня едва ли не каждая вторая лизинговая компания имеет опыт регулярного общения через суд с ФНС по вопросу возмещения налога на добавленную стоимость. Причиной этого является отказ инспекторов возместить НДС либо значительное превышение установленных законом сроков его возврата. В целом, по оценкам экспертов, у инспекторов осело около 27 миллиардов рублей, возмещения которых лизинговые компании ждут уже от полугода до нескольких лет — почти как экспортеры. Фактически, 10 процентов инвестиционного потенциала рынка лизинга не была реализована в 2006 году.
Арбитражная практика по данному вопросу исключительно положительна по отношению к лизинговым компаниям, однако налоговые органы с упорством инициируют все новые и новые обращения в суд, каждый раз находя дополнительные обоснования своих претензий. В чем же причина такого упорства? Дело в том, что у независимых лизинговых компаний бизнес основывается не на одной, а на множестве сделок, каждая из которых реализуется в течение продолжительного периода времени (сегодня средний срок операции финансовой аренды — от 3 до 5 лет). Различные договоры начинаются и заканчиваются в разные сроки. В результате с определенного момента возникает следующая экономически и законодательно вполне обоснованная ситуация. Организация, применяя установленную законом зачетную схему, в течение длительного срока не уплачивает НДС в бюджет от реализации собственных услуг (либо суммы налоговых отчислений незначительны по сравнению со стоимостью договора). В то же время она продолжает представлять в Минфин требования к возмещению НДС в счет денежных средств, уплаченных ею продавцам при заключении новых сделок. Однако налоговый инспектор не ассоциирует с данной лизинговой компанией поступления налогов от поставщиков, у которых она приобрела оборудование. Очевидно — картина не в пользу лизингодателя.
По оценке зарубежных экспертов примерно 90 процентов всех судебных процессов в США, касающихся лизинговых отношений, — это разбирательства, в которых решается вопрос о том, соответствует ли сделка нормативно определенным квалифицирующим чертам лизинга. В странах, к которым относится и Россия, где связанная с финансовой арендой деятельность обладает рядом налоговых преференций, к этому процессу, помимо судов, обычно присоединяются и фискальные органы. Причем последние обычно имеют собственное видение проблемы возмещения НДС, отличные даже от точки зрения арбитров. Так, каждому контролеру хорошо известно, какую долю в доходной части федерального бюджета занимает налог на добавленную стоимость, он видит, что план сборов не выполняется, и читает о фирмах-однодневках, вытягивающих бюджетные деньги при экспортных операциях. Как следствие, они отказывают организации в возврате налога, аргументируя свое решение «общей ситуацией с возмещением НДС», фактически вынуждая компании обращаться в суд. В этом ракурсе показателен пример зарубежной компании-экспортера, которая обратилась в Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) в связи с тем, что налоговые органы ее страны каждый раз заставляли организацию обращаться к арбитрам с требованием возврата НДС, уплаченного покупателю. При этом инспекторы уже имели на руках более 140 решений суда по данному вопросу и исключительно в пользу этой компании. Европейский суд решил, что налоговые органы неправомерно отказывали предпринимателям в возмещении НДС, автоматически перенаправляя их требования в суд.
К сожалению, в российской действительности при отсутствии прецедентного вердикта ВАС решения, к примеру, Басманного суда по схожему делу, но с другими фигурантами не принимаются во внимание тем же Краснопресненским судом. Наверное, по аналогии каждый раз собственные соображения инспекции превалируют над уже имеющимися постановлениями арбитров по одному и тому же вопросу, а часто и налогоплательщику. Как следствие, суды перегружены, добросовестные налогоплательщики терпят убытки.
В апреле 2006 года налоговые органы пригрозили одной из крупных лизинговых компаний с иностранным участием «Ханса—Лизинг» отказать в зачете НДС по одному из договоров. Организацию посчитали недобросовестным налогоплательщиком, ссылаясь на мнение президиума ВАС, который назвал возвратный лизинг (а сделка носила именно такой характер) одним из возможных критериев, вызывающих сомнения в добросовестности налогоплательщика. Поскольку зачетная сумма налога составила около 1 миллиарда рублей, организация была вынуждена временно приостановить свои операции. Случай с «Ханса—Лизинг» далеко не единственный в многотрудной практике общения лизинговых компаний с инспекторами, но именно он, во многом благодаря PR активности руководства организации, значительности сумм налоговых претензий и удручающим последствиям (приостановка бизнеса и экономический урон) вызвал большой резонанс среди лизингового сообщества. Так, по этому вопросу было проведено специальное заседание экспертной группы «Рослизинга», а Северо-западная лизинговая ассоциация направила открытое письмо Минфину. Компания «Ханса—Лизинг» обратилась в Высший арбитражный суд, который не усмотрел в сделке «необоснованной налоговой экономии» и вернул дело на новое рассмотрение в суд Москвы. Похоже, «лед тронулся».
Очевидно, что проблема назрела и ее надо как-то решать, например, обобщить арбитражную практику, хотя бы в данном узком секторе, и направить от имени коллегии ВАС соответствующие разъяснения или сформулировать собственную позицию. Примером может служить вступившая в силу с 1 января 2007 года норма Налогового кодекса, согласно которой инспекторы обязаны руководствоваться разъяснениями Минфина (подп. 5 п. 1 ст. 32 НК РФ). Прежде компании были вынуждены выбирать между иногда противоречащими друг другу разъяснениями главного финансового ведомства и ФНС.
В этой статье мы коснулись только тех вопросов, которые сегодня наиболее остро стоят перед индустрией лизинга. В то же время, это проблемы, которые в принципе решены судебной и рыночной практикой и не требуют серьезного вмешательства законодателей. Необходимо лишь закрепить эти решения в практике работы налоговых органов. Автор - заместитель генерального директора ГК "Московская лизинговая компания"
Начать дискуссию