Не думайте о льготах свысока…

«Мальчик, конфету хочешь?» - «Хочу!» - «А нету…» - примерно так у нас власти понимают налоговое стимулирование.

Недавно Минфин России инициировал проведение инвентаризации действующих у нас налоговых льгот. И что оказалось? Сколько у нас всего этих льгот – никто не знает, сколько от них теряют бюджеты всех уровней – подсчитать невозможно, и каков от них вообще эффект для налогоплательщиков, никак непонятно. Какой-то и для кого-то, наверное, все же есть, но пока все они молчат и никто из них в этом не признается (правда, все опросы проводились без применения специальных средств дознавательной работы).

Но президент сказал налоговикам: ребята, поменьше фискальности, понизьте уровень кошмарности и давайте, наконец, беритесь за стимулирование. Что же, цели определены, задачи поставлены? За работу, товарищи! 

Но вот что здесь получается. Когда я однажды как-то взялся за работу по международному налогообложению, то с удивлением обнаружил, что нигде нет (не только в нашей стране!) ни простого и внятного определения налоговых льгот, ни какой-либо адекватной классификации этих льгот. С тех пор прошли времена и даже эпохи, империи распадались и возрождались, а мировая налоговая мысль в этом месте как-то по-прежнему цепенеет.

Что делать? А студенты спрашивают и где-то даже надоедают. Поэтому чисто для дидактических целей мне тогда же пришлось построить следующую простенькую таблицу; она же – и классификация налоговых льгот (на само определение термина я даже и не замахивался – тут нужна высокая теория!).

При этом оказалось, что на английском языке подобрать нужные названия льгот значительно легче, чем на русском. Поэтому в основе моей классификации заложены английские названия, а к ним уже подбирались, более или менее удачно, их русские эквиваленты.

И первые трудность возникла уже с самим общим названием «налоговых льгот». Из применяемых в английском языке названий - tax allowances и tax breaks - я выбрал первое (чистая вкусовщина!?). На русском языке выбор оказался богаче, но я все же остановился на привычном -  «льготы». С «послаблениями» возникли сомнения (автора слабит?), «преференции» показались недостаточно толерантными (все же демократия, понимаешь, это - свобода и равенство!), ну а «привилегии» вообще видятся очень опасными (не накликать бы новую перестройку!). А ведь давно известно: как предмет назовешь, так он и «поедет». Поэтому – только «льготы».

А названия отдельных видов льгот смотри далее в таблице: на английском – практически железобетонно устоявшиеся, на русском – чаще просто описания, а что касается точных терминов - пока есть свобода для вариаций.

Общая классификация налоговых льгот

Далее определим следующих три фундаментальных условия (принципа) налогового стимулирования: а) любые льготы должны предоставляться «по факту» (определяющему их применение), и никак не по личному усмотрению какого-то чиновника; б) главным условием эффективности всякой налоговой льготы является «высота» вытесняемого этой льготой налогового платежа (высокая ставка налога); в) обязательным условием защиты интересов казны при применении любых налоговых льгот является наличие отлаженной системы налогового администрирования  по данному виду налога (жесткого и всеохватывающего налогового контроля).

По условиям «б» и «в» - мы все еще гордимся самой низкой и самой «плоской» ставкой подоходного налога, у нас десятки миллионов граждан живут вне всякого представления об их доходах у официальных налоговых органов (но всякие рейдеры, рэкетиры и покинутые жены как-то обеспечивают себя всей необходимой информацией), плюс есть и еще целые сферы жизнедеятельности людей, где свирепствует вирус СПИН («синдром придуманного иммунитета от налогов»). Это – вся сфера криминала, коррупция, банкиры – «канализаторы» оборота грязных денег, мигранты, и т.д.

А как же иначе? – спросите вы. Ну да, вот у нас покупает безработный «Ламборджини-Дъяболо» (самокат по цене около миллиона долларов). Его вызывают: «Где взял?» - «Купил!» - «Откуда деньги?! – «Украл!» - «У кого?» - «Ну, такой высокий, в шляпе и с портфелем!» - «Ладно, будем искать, а пока – распишитесь вот здесь». И дальше – все тем же макаром: «Ну вот, опять мы вас пригласили. Так как, фамилию господина с… («А портфель я выкинул!» - «Ну, ладно, ладно, господина без портфеля»), не вспомнили?» - «Нет-нет, и была ли у него родинка на щеке, тоже не помню!» - «Ну, ладно, ждите следующей повестки!» А потом раз, и срок давности вышел: «Здрасте, ваше дело закрыто, распишитесь здесь и здесь».

И это все называется у нас – официально и общегласно - «презумпция невиновности». Украл – сохранил невинность – получи иммунитет от налогов.

А вот как в США. За известным гангстером Альфонсом Габриэлем Капоне (по прозвищу «Большой Аль») полиция охотилась еще с 1917 года, его обвиняли в ведении незаконного игорного бизнеса, бутлегерстве, сутенерстве, и т.д. В конце концов, он создал целую преступную империю (которую охранял самыми жестокими методами – по его приказам были убиты сотни людей), он имел на содержании мэров целых городов и даже судей – и отсюда не удивительно, что все обвинения в судах против него разрушались «из-за отказа свидетелей от своих показаний».

Но вот в 1931 г. за него взялись налоговые органы. «Большой Аль» вначале действовал абсолютно по нашей схеме: «На что живешь? Откуда деньги на рестораны, на курорты, на девочек?» - «Что-то нашел, что-то от бабушки осталось, где-то друзья помогают, и т.д. А так я же нигде не работаю, ничего не зарабатываю, и вообще все эти авто, яхты и виллы – совсем не мои и даже не на меня записаны».

Результат – решение суда: «расходы доказаны, доходы не декларировал и налоги с них не уплачивал   – получи десять лет тюрьмы и штрафы за неуплаты налогов на сумму в 388 тыс. дол. (в нынешних долларах сумма будет раз в 20 больше).

С этих времен все деятели американского криминального мира добросовестно и аккуратно уплачивают все полагающиеся с них налоги со всех своих доходов. Вначале, правда, была небольшая заминка: как указывать в налоговых декларациях источники доходов – «украл», «отнял», «вымогал», и т.д.? Не совсем как-то удобно!

Но тут очень удачно подвернулась идея прачечных: занял подвал, поставил десяток прачечных автоматов – и сдавай ежедневно «наличку» от вполне «легального бизнеса». Отсюда и известное на весь мир американское изобретение  – наряду с Кока-Колой и Макдональдсом –  безукоризненная модель «отмывания грязных денег». Грабь, убивай, воруй – но есть у тебя прачечная, бар, салон красоты, фитнесс-центр, и т.д. – тогда просто сдаешь на их счета в банке «выручку», платишь все положенные налоги – и ты чист перед законом.

Сразу скажем, что у нас никакого «отмывания» денег (превращения наличных денег в средства на банковском счете) нет и его просто у нас и не надо - поскольку налоговый контроль в отношении оборота наличных денег и капиталов в РФ отсутствует и спрашивать у людей о том, на что они живут и как так «без всяких доходов» вполне преуспевают, никак нельзя. А почему? Потому что у нас теперь имеет место быть «истинно демократическое» правило «презумпции невиновности».

Кстати, и законы США о борьбе против отмывания (легализации) «грязных денег» - совсем не то, что у нас. К примеру, в них есть норма, запрещающая деньги, заработанные незаконным путем, вкладывать в легальные отрасли бизнеса. А это конкретно означает следующее: если на средства, полученные от преступной деятельности, будут приобретены акции легально действующей компании, или объект недвижимости, или эти средства будут положены на депозит в банк, то по этому закону тюремное заключение грозит не только самому фигуранту этой деятельности, но также и кассиру банка, принявшего деньги на счет, и маклеру-риэлтеру, подготовившему сделку, и продавцу объекта недвижимости, принявшему наличные в уплату за свою собственность (если расчеты идут через банк – смотри выше), и клерку, заносившему сведения о переуступке ценных бумаг в реестр акционеров компании – вообще любым лицам, которые каким-либо образом принимали участие в оформлении сделок, признанных «легализацией» доходов, полученных от противоправной деятельности.

А такими, напомним, по законам США признаются любые доходы (наличные и безналичные), которые не задекларированы должным образом перед налоговыми органами и с которых не уплачены положенные с них налоги. И при этом «доходом» считаются любые денежные суммы, находящиеся в распоряжении налогоплательщика – как наличные, так и безналичные – в отношении которых налогоплательщиком не доказано обратное (к примеру, он должен предъявить документы, что эти деньги только что сняты со счета в банке, или что он обналичил чек на эту сумму, или что он занял эту сумму у друга – правда, в этом случае происхождение наличной суммы денег придется таким же образом доказывать уже самому этому другу, и т.д.).

А для иллюстрации нашей практики «работы» с налоговыми льготами достаточно привести пример так называемых «налоговых кредитов». Действительно, такая льгота в мире есть, она показана выше в нашей таблице, и она очень эффективна. Достаточно сказать, что вся огромная сфера благотворительной деятельности в США (с оборотами в сотни миллиардов долларов!) своему существованию обязана исключительно высоким ставкам подоходных налогов и сопутствующим им «налоговым кредитам».

А что у нас? Есть и у нас в НК РФ «налоговые кредиты», однако льготы такой нет, а под этим модным лейблом просто укрыли банальные отсрочки налоговых платежей. Ошибки – намеренные или нет, не знаем – в следующем.

Первая – просто в переводе. Далекий от темы переводчик  в  tax credit,  вместо «крЕдит» - как против бух. «дебета»,  перевел «кредИт» - как ссуда, предоставление займа. Вторая – уже и в самой сути этого термина. На самом деле, налоговая льгота в форме «налогового  кредита» не бывает просто как «налоговый кредит», всегда в ней должно присутствовать  указание на предмет «льготирования»: инвестиции – «инвестиционный налоговый кредит», инновации – «инновационный налоговый кредит»,  на цели создания новых рабочих мест – «имплоймент тэкс кредит», и т.д.

Ну, конечно, и третья ошибка – общая у нас убежденность властей в том, что любая льгота должна предоставляться «по усмотрению» начальника, а не автоматически, просто по предъявлению доказательства о выполнении условий применения данной льготы (смотри выше наш принцип «а»).

Но, по правде сказать, в отношении льготы «налоговые кредиты» не все так безнадежно. На самом деле, эта «зарубежного происхождения» налоговая льгота у нас есть, и в наше налоговое право она давно проникла из давно действующих у нас налоговых соглашений с другими странами (а их у нас более 70!). Это – «иностранный налоговый кредит» - в одних налоговых соглашениях (или «зачет» - как весьма приблизительно переведено в русских текстах других налоговых соглашений).

Но и первый перевод, строго говоря, тоже неверный: правильно будет – «крЕдит на сумму иностранного налога».  Немножко коряво, но зато – точно.  А дальше можно было пойти  и на включение этой правильной (и очень важной и нужной!) налоговой льготы и в наш Налоговый кодекс.

Но – не получилось! Возможно, как раз по причине этой неустранимой (так ли?) потенциальной корявости ее точного перевода на русский язык и сложилась так несчастливо последующая судьба этой льготы в нашем налоговом законодательстве.

А вообще, конечно, все попытки властей как-то упорядочить применение у нас налоговых льгот можно только приветствовать. И здесь надо указать на желательность – или даже необходимость!? – введения в нашу налоговую и бюджетную статистику таких понятий, как tax expenditures и tax gaps, успешно применяемых в западной  практике бюджетного планирования для контроля за обоснованностью и эффективностью всей массы применяемых там налоговых льгот. А отсюда уже будет недалеко и до предметного разговора о совершенствовании и вообще всей системы налогового стимулирования – как это и было прямо обозначено в последних указаниях нашего президента.