Работа с мотивацией топ-менеджмента - секретное оружие

Севастьянова Ольга Викторовна

• Международный сертификат корпоративного директора Национальной Ассоциации Корпоративных Директоров (США) — NACD, www.nacdonline.org.
• Член Ассоциации Независимых Директоров (www.nand.ru).

• Эксперт по системам оценки и вознаграждения Советов директоров, исполнительных органов управления (Правление, CEO) Центра Корпоративного Развития Ассоциации Независимых Директоров.
• 2007 — н/вр — Эксперт 2005-2006-Член Комитета по кадрам и вознаграждениям Совета директоров ОАО «СУЭК» (Сибирская угольная энергетическая компания — www.suek.ru).
• Член Советов директоров ЗАО «Митлэнд Лоджистик энд Дистрибьюшн» (2003-2005), Издательский дом «Медиа Пресс» (2002-2003), RBI (1994-1995).
• 2007 — н/вр — Член Попечительского совета Школы практического управления персоналом HR4HR (www.hr4hr.ru).

Заметим, что, по ее словам, практически все компании отказались от публичной ссылки на их опыт.

«Сегодня работа с мотивацией топ-менеджмента — это секретное оружие», — заметила она.

Хотим найти звезду

«В большинстве этих компаний вопрос мотивации состоит не в том, как именно мотивировать на долгосрочную перспективу, к каким результатам прийти и т.д.
Основная цель — продолжать поиск», — говорит она. Таким образом, «мотивация как способ привлечения тех персоналий, которые нужны компании в данный момент». И каждая компания находит свою уникальную возможность привлекать, удерживать и
мотивировать на достижение результатов своих топ-менеджеров. Но, по словам О. Севастьяновой, в большинстве компаний не находят уникальное оружие в борьбе за таланты, следуя проверенным тенденциям рынка, в стремлении быть похожими на многих.

Покупка не персоналии, а опыта предыдущего работодателя

«Когда хочется быть похожим на многих, теряется грань между тем, кого мы нанимаем — представителя компании или конкретного человека. И в этой борьбе за таланты мы в меньшей степени пытаемся переманить конкретного человека и в большей — представителя успешного опыта компании. Получается, что мы покупаем след предыдущего опыта или бренд компании, из которой этот человек приходит», — заключает она. По крайней мере, в доле фиксированного вознаграждения это отделить очень трудно. Кроме того, кандидаты «звезды», с которыми ведутся переговоры, также, приходя в более брендовые компании, завышают свои ожидания, как если бы они приходили в менее статусные.

В плане программ мотивации во многих компаниях, по ее мнению, существует смешение различных программ, продиктованное не столько целями развития, сколько сиюминутными интересами. «В одном банке, входящим в 10-ку средних банков, происходит поиск на вакансию председателя правления. Найти подходящего человека не могут. Что, по мнению HR-ров банка, лежит в плоскости ожиданий самих кандидатов. Так, приходящих специалистов готовы рассматривать на данную позицию, но они сразу задают некую матрицу собственной мотивации.

По сути дела, проводят анкетирование кадровой службы — у вас есть оклад, бонусы, премии, опционная программа и пр. — если узнают, что какого-то элемента из этой матрицы нет — переговоры сворачивают». По словам О. Севастьяновой, разрешение данной ситуации, с точки зрения владельцев банка, в ведении программ, востребованных такими топ-кандидатами. Причем на вопросы о наличии долгосрочных планов развития, стратегии, выхода на IPO, — звучит отрицательный ответ, замечает она. «Конечно, стратегия есть, но мы ее в этом году перепишем, а в следующем вообще поменяем в зависимости от того, как будет развиваться рынок».

По мнению О. Севастьяновой, возникает закономерный вопрос, для чего следует вводить те же опционные программы? Ответ прост — об этом спрашивает кандидат. «Причем это не стремление понять, что же на самом деле хотят люди, спрашивая об этой опционной программе — гарантии или понимания стратегии будущего работодателя, а просто, чтобы было как у всех».

«Учредители и владельцы многих отечественных компаний достаточно молодые люди», — продолжает О. Севастьянова, и им кажется, что топам вообще не нужны никакие долгосрочные программы вознаграждения типа корпоративной пенсии... «Они уверены, что их топы не задумываются о старости или тех годах, свыше которых они проработают в этой компании». Все это, по ее словам, заставляет задуматься о существующих реалиях отечественного бизнеса. «Действительно ли мы перестали искать новые возможности, следуем устоявшимся принципам и моде. Сегодня опционная программа востребована — и мы используем ее только для того, чтобы отвечать запросам кандидатов».

Зарплатная гонка — путь компромиссов

«Спрашиваю у одного топа, перешедшего из одной большой компании в другую — чем понравилось тебе это предложение?

В предыдущей компании я получал фиксированное вознаграждение икс. В новой мне дали икс умножить на полтора. Плюс посулили бонусы — половина оклад, а половина бонусы. Но в контракте никаких ссылок, что эти бонусы будут выплачивать и при каких именно условиях, нет. При этом пока компания выполняет свои обязательства».

В зарплатной гонке, по мнению О. Севастьяновой, многие компании используют возможности матрицы великолепных, пусть и ограниченных пока способов мотивации. «Но идут, скорее от запросов, нежели предлагая свои условия. Ведь весь разговор о системах, хороши они или плохи, важен для того, чтобы понять, работает ли этот механизм», — говорит она. — Наверное, провести прямые зависимости между тем, как платили, за что, и каких результатов достигла компания — дело будущего. Пока таких золотых ключиков нет».

В своем выступлении О. Севастьянова привела еще один пример построения системы вознаграждения, рассчитанной на долгосрочную перспективу в компании, имеющей амбициозные планы развития. Для достижения данных результатов в компании была введена опционная программа. На вопрос о стратегических задачах, опционной программе топ-менеджмент ответил, что о планах знает. Но в помощь программы в их достижении не верит. Сомнение, по ее мнению, кроется в неуверенности этих людей, что их будущее будет связано с этой компанией — «может, нам предложат что-то более интересное, и мы уйдем».

На вопрос о целесообразности принятия такой программы, они отметили единственную пользу — мы стали ближе к собственнику, особой кастой, получили возможность задать ему свои вопросы. «Когда мы говорим об уникальных людях и методах работы с ними, не следует забывать о том, как в их сознании трансформируются попытки их мотивировать», — уверена О. Севастьянова.

«Мы думаем, что наш инструмент мотивирует в одной плоскости, а в их сознании все это переворачивается. Да, мотивирует, они действительно станут лучше работать, чувствуя свою причастность к акционерам компании, но прямые зависимости не только во временном, историческом аспекте, но даже в сиюминутном возникают не всегда», — замечает она.

Система вознаграждения — оценка достижений, обратная связь

«Если ты хочешь привлекать звезд, ты должен искать непроторенные пути мотивации, привлечения, удержания и побуждения к лучшим результатам труда, которые найдешь только ты», — уверена О. Севастьянова. «Когда приглашают топ-менеджеров, то их нанимают на конкретные деньги и под конкретные задачи. Но уход человека из компании в основном продиктован тем, что он не сошелся с компанией в ценностях. А значит, мы нанимаем в одной плоскости мотивации, а расстаемся, не сойдясь в другой, — и эти плоскости находятся в иных мирах», — заключает она. Поэтому система вознаграждения, по мнению О. Севастьяновой, это не деньги, не поиск баланса между окладом и бонусом.

Главное, — какие цели поставить, насколько человек, которого мы мотивируем, понимает эти цели и принимает их. «Система вознаграждения — это оценка достижений, обратная связь. Мы даем человеку понять, в правильном ли направлении он прикладывает свой труд на благо компании».

Система вознаграждения — не бухгалтерия и не ведомость выплаты зарплаты. «Это система посланий в ума и сердца топ-менеджеров. Это элемент постановки и поддержания корпоративных целей и ценностей», — уверена она.

Топ-менеджер — стратегический партнер

А такое партнерство, по мнению О. Севастьяновой требует открытости взаимоотношений между владельцами и руководителями высшего звена. «Это улица с двусторонним движением. Когда обе стороны этого процесса понимают, для чего необходимо партнерство. И через систему вознаграждения, как элемента этого партнерства, мы можем посылать необходимые «месседжи».

Конфликт вечности и сиюминутности

Владельцы компаний тоже люди и конфликт интересов с руководителями высшего звена — драматургия бизнеса существует всегда. «Потому что владельцы — это вечность, а руководители высшего звена — оперативные результаты». «Но на практике, —
говорит О. Севастьянова — и владельцы не всегда — вечность».

«Из тех компаний, с которыми я общалась (8 из 10), не готовы говорить о длительных «месседжах». Поэтому наша система вознаграждения — это оклад, бонусы, и в меньшей степени долгосрочное вознаграждение, — заключает она. — Причем не из-за того, что «мы не знаем эти элементы или не умеем их использовать.

В наших умах не всегда существуют эти долгосрочные планы». К тому же, замечает она, существует не только конфликт вечности с сиюминутностью, но и конфликт непонимания топ-менеджеров и владельцев компаний. В данном аспекте свои посреднические функции может выполнить Совет директоров. «Поэтому, когда мы говорим о роли комитета по кадровому вознаграждению в части совета директоров, я в большей степени говорю не столько о том, что комитет должен выверять миллиметры в палитре вознаграждения, сколько о том, что совет директоров — это орган, помогающий прояснить взаимные интересы, договориться о партнерстве на уровне понимания целей существования обеих сторон». И если такая договоренность достигается, то система вознаграждения приобретает не только черты философского послания, но и очень конкретной системы, — заключает она.

«За каждым показателем (бонус, долгосрочное вознаграждение) — взаимное понимание, для чего этот элемент необходим.

С точки зрения получателя этого вознаграждения и того, как каждый его элемент влияет на развитие бизнеса, — стоимость компании», — добавила она.