Не опять, а снова. К вопросу о возможной обязательности дивидендов (на комментарий Банка России)

Конечно, существуют ограничения на выплату дивидендов, возможны случаи неприменимости такого подхода, возможны иные нюансы. Но от существования случаев обязательности дивидендов основы мироздания не пострадают, реки вспять не обратятся и гравитация не ослабнет. Но сейчас заметка не об этом.

В 2025 году в России прокатилась целая волна отказов в выплате дивидендов. Как по собственному впечатлению, так и по отзывам акционеров, это не очень хорошо. Скорее всего, это даже плохо, ибо 02.06.2025 появилась новость о том, что данную ситуацию прокомментировал ЦБ РФ*.

Некоторые комментарии ЦБ хочется обсудить.

1. «Право на участие в прибыли акционерного общества посредством получения дивидендов является одним из основных прав акционера, а доход по акциям – один из основных показателей инвестиционной привлекательности акционерного общества, напомнили в пресс-службе регулятора».

а) Нужно заметить, что п. 2 ст. 31 Федерального закона «Об акционерных обществах» (Закон об АО) говорит о том, что «акционеры - владельцы обыкновенных акций общества в соответствии с настоящим Федеральным законом и уставом общества имеют право голоса при принятии решений общим собранием акционеров по всем вопросам его компетенции, а также имеют право на получение дивидендов, а в случае ликвидации общества - право на получение части его имущества», а подп. 10.1 и 11.1 п. 1 ст. 48 Закона об АО определяет, что к компетенции ОСА относится распределение прибыли, в том числе выплата (объявление) дивидендов.

Это означает, что у акционеров есть 2 права, которые схожи «на слух», но разные по своей природе: 1-е право – право акционера голосовать по вопросу объявления дивидендов, а 2-е право – право их получить, т.е. право получить именно объявленные дивиденды.

Федеральный закон «Об обществах с ограниченной ответственностью» (Закон об ООО) говорит примерно о том же: о праве участника принимать участие в распределении прибыли (ст. 8) и о том, что решение об этом принимается общим собранием участников (ст. 28).

Поэтому упомянутое Банком России «право на участие в прибыли» в собственном смысле, в юридическом, правом не является.

б) «Засада» заключается в том, что «право на участие в прибыли как одно из основных прав» не обеспечено наличием встречной обязанности её объявлять и выплачивать. Поэтому взять и просто предъявить требование о выплате дивидендов участник хозяйственного общества не может. Но если бы такая встречная обязанность существовала, то на кого она была бы возложена? Как обязанность совершить сам платёж – конечно на само хозяйственное общество, тут сомнений нет. А как обязанность объявить дивиденды – на кого? Ответ на этот вопрос относится больше к «механике» процесса объявления и выплаты дивидендов: определению срока принятия решения, определению наличия критериев (условий) для выплаты, определения даты, на которую определяются лица, имеющие право на получение дивидендов и т.д. По логике вещей эта обязанность (будь она реальна) возлагалась бы на совет директоров и относилась бы больше не к усмотрению, а к констатации наличия условий для объявления дивидендов.

в) Обсуждаемая цитата не богата смыслами. Если я эмитент или совет директоров, слышу её в свой адрес, и предполагается, что я на неё должен ответить (хотя вопрос в ней не задан), то ответ-то прост: «Ну да, всё так, и что?». А то, что в этой цитате явно недостаёт нескольких слов, которые будто бы подразумеваются и могут сообщить такой смысл всей цитате, который соответствует той ситуации, которую комментирует Банк России. Но по какой-то дурной, трусливой, странной и страшной в России привычке самые главные слова зачастую умалчиваются с переходом в намёк. Думается, что логически завершённой явилась бы фраза в следующем виде: Эмитентам и советам директоров не следует забывать, что «право на участие в прибыли акционерного общества посредством получения дивидендов является одним из основных прав акционера, а доход по акциям – один из основных показателей инвестиционной привлекательности акционерного общества, напомнили в пресс-службе регулятора». Уж если намекать, то хотя бы так. Возможно, что сообщаемое рассуждение и «реконструкция не сказанного» ошибочны, но отдалённо представляется, что Банк России всё-таки задумывается о путях установления какой-то гарантированности дивидендов акционерам.

Читаем дальше.

2. «Регулятор напомнил, что, согласно Кодексу корпоративного управления, компаниям рекомендуется предоставлять акционерам полную информацию о принятом решении, в том числе экономическое обоснование потребности в направлении части чистой прибыли на собственные нужды, а также оценку того, насколько этот вариант распределения прибыли соответствует дивидендной политике».

г) Полную информацию о принятом КЕМ решении? Здесь мы видим, как регулятор констатирует, что главная роль в объявлении и выплате дивидендов отведена СД: акционеры не могут сами себе предоставлять полную информацию о принятом решении и сами себе его обосновывать. Да и с точки зрения закона конструкция такова, что если СД не рекомендовал выплату дивидендов, то ОСА не может преодолеть такую позицию СД. По крайней мере, именно таково толкование закона, установившего, что размер дивидендов не может быть больше размера дивидендов, рекомендованного СД общества (п. 4 ст. 42 Закона об АО). Понятное дело, что если размер дивидендов, рекомендованный СД, равен нулю, то дивиденды на большую сумму объявить нельзя.

Это означает, что в АО роль СД в дивидендном вопросе огромная; по сути, СД имеет определяющее значение, которое ему отведено законодательно.

На необходимость того, чтобы СД приводил обоснование принятого по дивидендам решения, Банк России указывал неоднократно, и изначально акценты были иные. Так, в 2014 году, при принятии Кодекса корпоративного управления (ККУ), говорилось о том, что в целях повышения обоснованности принимаемых общим собранием (!) решений рекомендуется, среди прочего, предоставлять акционерам обоснование предлагаемого (!) распределения чистой прибыли и оценку его соответствия принятой в обществе дивидендной политике, в том числе на выплату дивидендов и собственные нужды общества, с пояснениями и экономическим обоснованием потребности в направлении определенной части чистой прибыли на собственные нужды (подп. 8 п. 10 части «Б» ККУ).

В Информационном письме Банка России от 08.02.2024 № ИН-02-28/9 «О подходах к определению и раскрытию дивидендной политики» видно изменение модальности. Приведу часть письма, раскрывающую это изменение:

«В соответствии с Кодексом корпоративного управления Обществу, ценные бумаги которого допущены к организованным торгам, рекомендуется разработать и внедрить прозрачный и понятный механизм определения размера дивидендов и их выплаты:

утвердить дивидендную политику, которую целесообразно сформулировать в отдельном внутреннем документе Общества (Положении о дивидендной политике);

определить в указанном отдельном внутреннем документе правила, регламентирующие порядок определения части чистой прибыли, направляемой на выплату дивидендов; условия, при соблюдении которых они объявляются (не объявляются); порядок расчета размера дивидендов по акциям, размер дивидендов по которым не определен уставом Общества; минимальный размер дивидендов по акциям Общества разных категорий (типов);

для Обществ, составляющих консолидированную финансовую отчетность, рекомендуется установить порядок определения минимальной доли консолидированной чистой прибыли, направляемой на выплату дивидендов Общества, с учетом установленных законодательством Российской Федерации для Общества ограничений на объявление и выплату дивидендов» (абз. 2-5 указанного Письма).

Таким образом, центральное звено в механизме объявления дивидендов сменилось, вместо ОСА фактически им стало СД. Возможно, что это имело свой смысл в динамике предыдущего развития экономических отношений, но представляется, что сейчас настало время задуматься о механизме, гарантирующем акционерам объявление и выплату дивидендов при наличии определённых положительных финансово-экономических условий.

д) Дивидендная политика, усреднённо, понимается как совокупность принципов и правил определения и выплаты дивидендов.

В Информационном письме Банка России от 08.02.2024 № ИН-02-28/9 содержится следующее положение: «При определении (пересмотре) дивидендной политики Обществам рекомендуется учитывать максимально широкий набор факторов и (или) финансовых/экономических обстоятельств, влияющих на деятельность Общества и принятие решения о выплате дивидендов, структуру акционерного капитала, а также объективную заинтересованность и потребность акционеров и инвесторов в информации о деятельности Общества. Так, для розничных инвесторов зачастую решающими факторами при принятии инвестиционных решений являются стабильность выплаты дивидендов, доля чистой прибыли, направляемой на выплату дивидендов. Прозрачный и понятный механизм определения размера дивидендов и их выплат позволяет принимать осознанные и взвешенные решения, снижает риски спонтанных, необдуманных действий розничных инвесторов, влияющих на их благосостояние и капитализацию Общества».

Дивидендная политика (как документ) – это стратегический инвестиционный документ. Отклонение от Дивидендной политики, выражающееся в отказе от объявления дивидендов, может восприниматься не только как оправданное экстраординарное, стратегическое решение, но и как привлечение инвестиций посредством введения в заблуждение (обмана) потенциальных акционеров. Ясное дело, что, например, если дивидендная политика предусматривает ежегодную выплату дивидендов в размере 25 % от чистой прибыли общества, и при этом если СД не рекомендовал (читай: отказал) объявлять дивиденды, то не лишено смысла предоставить право самим акционерам решать – имеет место стратегическая целесообразность в отказе от дивидендов, или обман.

3. «Акционерным обществам при принятии решения о распределении прибыли и о выплате дивидендов необходимо стремиться к достижению оптимального баланса между интересами акционеров и общества, учитывать потребности общества в финансировании инвестиционных программ, размер прибыли общества и стратегию его развития», - сообщили в ЦБ».

е) Да, акционерное общество является участником корпоративных отношений наряду с основными другими – акционерами, участниками ООО, генеральными директорами, членами СД и коллегиальных исполнительных органов. Но опять-таки, в корпоративно-правовом смысле акционерные общества не принимают решения о распределении прибыли и о выплате дивидендов. Поэтому данный информационный посыл если и адресовать именно «обществу», то общему собранию. Но общему собранию такие советы выглядят неуместными напутствиями. Поэтому корректно их адресовать или СД, или, если уж «обществу», то скорее всего мажоритарному акционеру. Именно мажоритарный акционер имеет влияние как на уровне СД, так и на уровне ОСА. Именно мажоритарный акционер способен нарушить упомянутый баланс между потребностями акционеров в дивидендах и потребностями общества в финансировании инвестиционных программ.

Суммируя идею заметки о том, что обязательность дивидендов – это то, о чём стоит подумать и концептуально и в частностях, хочется отметить, что дивидендная политика, как и инвестиционная политика – это разные, но взаимозависимые стороны чистой прибыли. В современных условиях развития страны, когда страна – с концентрированным капиталом, когда объявлена важность увеличения капитализации фондового рынка, - в таких условиях не должна принадлежать мажоритарному акционеру возможность балансирования между дивидендной и инвестиционной политикой. Сейчас сохранение такой возможности – это поддержание противоположного процесса (концентрации капитала) и, следовательно, отрицание запроса на увеличение капитализации фондового рынка. Коль скоро мажоритарный акционер в рамках рыночного механизма не имеет интереса или возможности приобрести у миноритарных акционеров их акции, то нужно оценить инвестиционное значение обязательности дивидендов с точки зрения того, способна ли эта мера привести к притоку денежных средств в долевое инвестирование.

Завершить заметку хочется обширной, но важной цитатой - словами доктора юридических наук, профессора Д.В. Ломакина, косвенно касающимися темы заметки и относящимися к юридическому быту (пусть даже и не российскому):

«…практике известны случаи обращения акционеров в суды с исками об объявлении дивидендов. В редких случаях такие иски подлежали удовлетворению. Как правило, положительного результата удавалось добиться истцам, сумевшим доказать, что директора, не принимавшие решения о выплате дивидендов или иным образом ограничивавшие имущественные интересы акционеров, действовали в собственных интересах (self-dealing)…

Особый интерес представляет хрестоматийное дело Доджей против компании «Форд Моторс». Указанная компания в течение длительного периода времени выплачивала своим акционерам дивиденды в повышенном размере, которые, в отличие от обычно выплачиваемых дивидендов, получили название специальных. Затем выплаты специальных дивидендов прекратились. Такое решение мотивировалось необходимостью вложения полученной прибыли в развитие производства. Истцы посчитали, что мажоритарный акционер Генри Форд, контролировавший компанию, злоупотребляет своим положением. Суд частично удовлетворил предъявленный иск, обязав компанию выплатить акционерам специальные дивиденды в общей сумме, эквивалентной половине накопленных ранее средств. Апелляционная инстанция оставила принятое решение без изменений, указав, что развитие производства не может происходить за счет средств, предназначенных для выплаты дивидендов.

Представляется, что подход, исключающий возможность акционеров требовать от общества объявления дивидендов, далеко не безупречен…»**.

* ЦБ прокомментировал массовые отказы компаний выплачивать дивиденды [Электронный ресурс]. URL: https://www.rbc.ru/quote/news/article/683ca2419a7947d67851a344 (дата обращения: 09.06.2025).

** Корпоративное право: Учебный курс. В 2 т. / Отв. ред. И.С. Шиткина. Т. 1. – М.: Статус, 2017. С. 882 – 883.