За минувший год в восприятии экспертным сообществом проблемы монетизации отечественной экономики произошли существенные перемены. Во многом — благодаря активной позиции академиков РАН Абела Аганбегяна и Сергея Глазьева, членкорра Гарегина Тосуняна, профессоров Михаила Ершова и Якова Миркина, а также других ученых.
Для отечественного рынка Форекс начало этого года — переломный рубеж: деятельность его участников теперь должна полноценно регулироваться Банком России. Такой порядок вводит Федеральный закон РФ от 29 декабря 2014 года №460-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации».
Полагаю, что так называемые геополитические риски рассмотрены со всех сторон всеми: и теми, кто понимает, что происходит на самом деле, и теми, кто пребывает в счастливой телевизионной нирване. О них можно почитать в разнообразных источниках, на любой вкус. Также можно предположить, что риски для экономики вообще от революционных (это хотя бы все осознали?) изменений на рынке нефти как минимум не остались без внимания.
Счастье, как известно, не в деньгах, а в их количестве. Старая шутка приобрела в этом году особое звучание. О деньгах, точнее об их нехватке, говорят уже не только министр финансов и депутаты Госдумы, но и участники телевизионных ток-шоу. Рефрен давно устоялся: экономика задыхается из-за отсутствия доступных кредитов. Причина тоже понятна — наибольшим ущербом от санкций стало перекрытие канала финансирования на Западе.
В принципе на решение этих задач нацелена и стратегия Вашингтонского консенсуса. Реализуют ее такие глобальные институты, как ФРС, МВФ, Всемирный банк, и, казалось бы, их усилия давно уже должны были привести к реальным результатам. Но на практике большинство стран страдают от нехватки ресурсов, растущего неравенства и суверенной задолженности, которая все эти годы постоянно нарастает.
«Обычный» кризис, как правило, властями предержащими замечается. Просто с оговоркой. Оговорку эту когда-то внедрил в обиход товарищ Саахов: «Где-то высоко в горах, не в нашем районе». Так проходил кризис 1998-го — да, в мире он есть, но у нас все будет хорошо. Так проходил кризис 2008-го — да, в мире он есть, но мы останемся «тихой гаванью». Ну и так далее.
Несмотря на меры поддержки со стороны регулятора и правительства: право использовать при расчете нормативов валютный курс за III квартал 2014 года, введение временного моратория на признание отрицательной переоценки по портфелям ценных бумаг, перенос срока введения ограничений на полную стоимость потребительских кредитов, увеличение диапазона отклонения ставок по вкладам, а также программу докапитализации — банковскому сектору не удалось избежать негативных последствий кризиса.
Отзыв лицензии у Пробизнесбанка поверг сообщество в состояние шока: секач регулятора добрался до флагманов, до «неприкасаемых». При этом эксперты авторитетно утверждают, что это далеко не последняя жертва такого масштаба. Воистину кризис ведет к радикальной смене банковского ландшафта, и количественно и качественно. И не только на олимпе системы. В пользу кого изменится расстановка сил — ни для кого, конечно же, не секрет. В пользу крупнейших банков, в основном — с государственным участием.
19 августа, в годовщину путча ГКЧП, обнародован доклад Центробанка об очередном, на этот раз вполне очевидном ЧП, для которого еще не создано никакого ГК.
Увы, эта тонко подмеченная особенность наших сограждан уже третье столетие остается невостребованной. Принято считать, что люди не могут договориться между собой потому, что говорят на разных языках. А еще — потому, что не хотят уступать, считая уступки проявлением слабости. Отсюда убеждение: любой конфликт — это противоборство двух сторон, одна из которых одерживает верх, а вторая проигрывает.
Поддержание здоровья банковской системы обходится все дороже: расходы на докапитализацию, дополнительные вливания в систему страхования вкладов, в перспективе— создание специализированных оздоровительных институтов. Впрочем, на здоровье, как известно, экономить не принято. Особенно когда с профилактикой опоздали.
На фоне экономического кризиса население изменило самому популярному способу сохранения денежных накоплений — матрасам и стеклянным банкам. Граждане ищут альтернативу вкладам и осваивают азы частного трейдинга. Участники рынка молниеносно подхватили тренд: в 2015 году сразу три крупных игрока предложили частным клиентам торговые платформы, адаптированные под простых смертных.
Основным фактором, определяющим динамику курса рубля, традиционно является цена на нефть. Это вполне объяснимо, если учесть, что на долю нефти и газа приходится более половины товарного экспорта России, при этом цена на газ, как правило, следует за ценой на нефть.
Что делают с банками — то делают с малым бизнесом.
Похоже, россиян заставили-таки расстаться с беспричинной надеждой на Запад, который непременно должен нам помочь. Ни разу эта надежда не сбылась, но вера упорно не исчезала, и даже теперь, после Украины, все же осталась часть сограждан, которые продолжают ее лелеять в глубине души. Страна между тем разворачивается на Восток, пугающий миллиардным населением и непостижимой способностью встать в ближайшие годы вровень с могущественным Западом. Удастся ли устоять в таких объятиях?
2 апреля в Государственной Думе РФ состоялся Совет Ассоциации региональных банков России по финансовому регулированию и денежно-кредитной политике. Обсуждался в этот день всего один вопрос: «Регулирование рейтинговых агентств: нормативно-правовой аспект».
Традиционные весенние беседы БДМ с Александром МУРЫЧЕВЫМ, председателем Совета Ассоциации региональных банков России и вице-президентом РСПП, всегда выходят за границы собственно банковских проблем. А сегодня — тем более, потому что в кризисной ситуации как никогда ясной стала взаимная зависимость между банками и их клиентами.
Идею создания Банка «плохих» долгов власти то хоронят, то реанимируют. После официального «воскрешения» в виде внесения в список антикризисных мер ее опять по умолчанию забыли. В конце марта — вновь информация о поручениях премьера «подготовить вопрос», и вновь — тишина. Насколько эта идея в принципе жизнеспособна? Как может работать такой механизм? И можно ли его запустить в современной России?
«Ничего интересного. С трудом вытерпел бред Глазьева», — брюзжал кому-то в телефон незнакомец, спускаясь рядом по лестнице. А через пять минут я брал интервью у председателя правления Эл Банка Анатолия Волошина, и он рассказывал, как, чтобы выжить, использует те самые квазиденьги, об угрозе которых только что предупреждал Сергей Глазьев как о неизбежном результате нынешней денежной политики.
Странноватая складывается ситуация. Экономические времена сейчас жёсткие, кризисные. Но вместо того, чтобы обсуждать решения или меры властей и их потенциальные результаты и следствия, эксперты и аналитики оттачивают риторику, обсуждая выступления первых лиц.